Философский факультет
Кафедра славянской филологии
949 01 Nitra, Štefánikova 67
https://orcid.org/0009-0005-0869-3731Университет им. Константина Философа в Нитре
Философский факультет
Кафедра славянской филологии
949 01 Nitra, Štefánikova 67
https://orcid.org/0009-0005-0869-3731
Резюме: В статье рассматривается феномен сновидений в художественном тексте, в творчестве писателя-психоаналитика Федора Михайловича Достоевского, который относится к авторам Золотого века русской литературы и считается одним из самых важных представителей русской и мировой литературы.
Сны сопровождают человека с древнейших времен, поэтому очень интересно наблюдать за их значением не только в психологической, но и в литературоведческой интерпретациях. В художественном тексте можно заметить символику и значение сновидений, а также проанализировать распространенность сновидений в определенном тексте.
В романе Преступление и наказание (1866) изображено конкретно пять снов. Первые два сна приснились главному герою романа незадолго до совершения преступления, следующие два сна – после совершения преступления, а последний сон – во время принудительных работ в Сибири. Для анализа был избран второй сон, анализ которого опирается на теоретическую базу символики сновидений (в психологии), в частности на теории швейцарского психолога и психиатра К.Г. Юнга (архетипальные образы) и американского психолога Дж. Хиллмана (мифологические образы).
Путем анализа избранного произведения статья интерпретирует возможную психологическую символику сна Родиона Раскольникова, замечает его смысл и старается эксплицитно и имплицитно показать символику данного сна. Цель статьи – исследовать (психологическое) значение снов как подсознательного конструкта литературного персонажа.
Ключевые слова: русская классическая литература, Ф.М. Достоевский, Преступление и наказание, сны, психология, психологическое толкование сновидений.
Summary: The article analyses the phenomenon of dreams in literary texts, specifically in the works of Fyodor Mikhailovich Dostoevsky, a master of depicting human psychology. Dostoevsky belongs to the authors of the Golden Age of Russian literature and is considered one of the most important representatives of Russian and world literature.
Dreams have accompanied humans since ancient times, making it intriguing to explore their significance not only from a psychological perspective but also within the realm of literary interpretations. Through literary texts, we can grasp the symbolism and meaning of dreams and analyze their prevalence in each context.
In the novel Crime and Punishment (1866), there are five distinct dreams. The first two dreams are dreamt by the novel’s protagonist shortly before committing the crime, the next two dreams occur after the crime, and the last dream takes place during his forced labour in Siberia. For this analysis, the second dream was chosen, and the interpretation is based on the theoretical foundations of dream symbolism, especially drawing from the theories of Swiss psychologist and psychiatrist C.G. Jung (archetypal images) and American psychologist J. Hillman (mythological images).
Through this analysis, the article aims to interpret the possible psychological symbolism of Rodion Raskolnikov’s dream, discern its meaning, and explicitly and implicitly identify the dream’s symbols. The goal of the article is to explore the (psychological) significance of dreams as a subconscious construct of a literary character.
Keywords: Russian classical literature, Dostoevsky, Crime and Punishment, dreams, psychology, psychological interpretation of dreams.
Сны воспринимаются как фантастические переживания, которые создаются в мозгу во время сна и имеют в основном визуальный и слуховой характер (Heretik, Marsalova Heretikova, 2020). По данным American Sleep Association (АSA)[1], люди спят примерно треть своей жизни, тратя на сон около двух часов за ночь, и каждый сон длится примерно от пяти до двадцати минут.
Во время сна мы неоднократно проходим через две фазы – REM (rapid eye movement) a NREM (non-rapid eye movement). Сны чаще всего снятся во время фазы REM, потому что она сопровождается высокой активностью мозга, похожей на бодрствование (Heretik, Marsalová Heretiková, 2020). Многие люди воспринимают сны как связь с подсознанием – верят, что сны имеют какое-то важное значение, и поэтому пытаются описать их и придать им смысл. Для этого были созданы специальные книги – сонники, которые помогали упростить толкование снов.
В настоящее время существует несколько типов теорий сновидений. Первый тип – это психоаналитические теории, к которым относятся теории З. Фрейда[2] или К.Г. Юнга. Следующий тип – неврологические теории, согласно которым сны возникают просто в результате случайной активации мозга и не имеют никакого психологического смысла. Эволюционные теории утверждают, что функция сновидений заключается в создании «виртуальной реальности» для имитации реальных угрожающих событий, чтобы улучшить нашу способность избегать угроз во время бодрствования. Согласно когнитивным теориям, сон реорганизует информацию в человеческом мозге. Помимо упомянутых выше теорий, также выделяются синтезирующие теории, которые пытаются объединить когнитивные, неврологические и психоаналитические теории сновидений и, согласно новейшим исследованиям, являются наиболее продуктивными (Fábik, 2023).
Психологическую точку зрения, в рамках междисциплинарных отношений с литературоведением, в том числе и в связи с творчеством Достоевского, во своих исследованиях подчеркивают разные исследователи-литературоведы[3]. Существует много исследований, в которых авторы анализируют сны и сновидения с разных точек зрения. Например, клинический психолог и вице-президент Российского общества исследователей сновидений С.В. Авакумов утверждает, что психология как наука обычно обращается к психологии бодрствования. Это считается недостаточным, и Авакумов полагает, что психология сновидений должна быть отдельной областью психологических наук (см. Авакумов, 2008). По мнению члена Европейского лингвистического общества И. Васильевой, сны можно рассматривать с точки зрения когнитивной лингвистики. Она утверждает, что содержание сновидения составляют образы, реализующиеся посредством метафор и метонимий (Васильева, 2013). Доктор филологических наук Г.И. Берестнев ссылается на сонник американского психолога Г.Х. Миллера, который учитывал, в частности, культурные реалии соответствующего времени и узкоспециализированные знания (Берестнев, 2014). Значение сновидений рассматривается также в исследованиях специалистов по литературоведению, поскольку образ сна встречается в художественных текстах. Во своей значимой монографии этим занимался словацко-русинский литературовед, филолог, профессор и писатель A. Червеняк, который утверждает, что структура сновидения заметно напоминает структуру Большого взрыва (Červeňák, 1999, 22–51).
В статье используется символ с точки зрения психологии, применяя при этом теорию К.Г. Юнга, в частности, словарь символов М. Пушкаровой[4] и теорию Дж. Хиллмана на примере конкретного сна в произведении Ф.М. Достоевского Преступление и наказание (1866). Робота указывает на значение этого сна и разнообразие используемых в нем архетипических (психологических) символов.
К.Г. Юнг[5] характеризовал душу как сознательный и бессознательный процессы, отношения которых дополняют друг друга (Puškárová, 1997). Он различает индивидуальное бессознательное, которое определяется индивидуальным опытом, и коллективное бессознательное, которое состоит из инстинктов и архетипов[6] (Puškárová, 1994, 22–23). Сны являются основным источником и входом бессознательных процессов в сознание и имеют две функции: компенсаторную, помогающую развитию души к «целостности», и проспективную, позволяющую человеку узнать что-то о своем будущем (Puškárová, 1997, 29–62). Когда сознательное и бессознательное разделяются, психическая стабильность и психическое здоровье нарушаются, и именно сновидение служит для их восстановления (Jung, 2017, 320). Далее Юнг различал малые и большие сны. Малые сны являются более частыми и выражают скорее всего актуальные жизненные проблемы. В сравнении с ними, большие сны более эпичны и часто содержат мифологические и сказочные мотивы (Heretik, Marsalová Heretiková, 2020, 29–62). Теория сновидений Юнга является результатом сотрудничества и последующего разрыва К.Г. Юнга и З. Фрейда и постепенного создания собственного направления в психологии и психиатрии.
Дж. Хиллман[7] основывает свою теорию на связи умирания и смерти со сновидениями, беря за исходную точку психологический образ с мифологической перспективой. По словам Хиллмана: «Мифология – это психология прошлого. Психология – это мифология современности»[8] (Hillman, 1999, 11–31). Американская психолог Б. Брайт утверждает, что Хиллман не анализирует и не интерпретирует сон и его символы, но «посещает» сновидение в его собственном мире, взаимодействует с ним и наблюдает за тем, что из него получается (Bright, 2013). В своей теории Хиллман использует основу глубинной психологии[9], которая сопровождается мифологическим потусторонним миром, существующим минуя физическую жизнь, но сохраняющим все свои формы, аспекты и чувства. Образы потустороннего мира подобны метафорам. В сновидениях смысл повседневного мира преобразуется в метафорический смысл, но они в большинстве случаев вовсе не являются неясными, а лишь сопровождаются неясными чувствами при воспоминании о них после пробуждения. Этот факт объясняется ограниченностью понимания ночного мира дневным сознанием (Hillman, 1999).
Теория сновидений Джеймса Хиллмана следует теории сновидений З. Фрейда и К.Г. Юнга, но отвергает их ассоциацию бессознательного с повседневным миром. Хиллман обратил свое внимание на мифологию потусторонного мира, которую он также использовал в символике снов, часто ссылаясь на идеи греческого философа Гераклита.
Для анализа мы выбрали один конкретный сон в произведении Ф.М. Достоевского Преступление и наказание. Этот сон приснился главному герою романа, Родиону Раскольникову, незадолго до того, как он совершил убийство старухи-процентщицы. Из сна мы узнаем, что он находится в египетском оазисе. Вокруг него мирно лежат верблюды и растут пальмы. Родион пьет воду прямо из холодного ручья, который течет по цветным камням и золотому песку. Этот сон противоположен не только другим его снам, но и реальной жизни, которая печальна, однообразна и бесцветна. В анализе мы постарались показать значение этого сна и разнообразие в нем находящихся символов.
Важным символом, согласно символике сновидений Юнга, является вода: «Он же все пьет воду, прямо из ручья...» (Достоевский, 1994, 67). Вода очищает всe от грязи, подобно тому, как Бог прощает грехи (Puškárová, 1994, 202–203). Раскольников в своей жизни придерживается теории, которая разделяет людей на две категории. К первой категории относятся люди, ведущие достойную и скромную жизнь, а ко второй – те, которые имеют право переступить через некоторые препятствия без чувства вины, если этого требует их идея. Раскольников относит себя ко второй категории, тем самым очищает себя от вины за убийство старухи и верит, что его грехи будут прощены. Это подтверждается символом пальмы: «...кругом пальмы растут целым кругом...» (Достоевский, 1994, 67). Она может быть знаком моральной чистоты (Puškárová, 1994, 161). Поскольку Раскольников считает, что он «необыкновенный» и имел право совершить этот поступок, он не чувствует вины за свои действия.
Во сне мы также можем увидеть символ круга: «...кругом пальмы растут целым кругом...» (Достоевский, 1994, 67). Замкнутый круг означает застревание в трудностях (Puškárová, 1994, 133). Раскольникова сопровождают трудности с самого начала романа – от финансовых и семейных проблем до самого совершения преступления и событий с этим связанных.
Мы также в имплицитной форме находим в этом сне символ пустыни: «...всего чаще представлялось ему, что он где-то в Африке, в Египете, в каком-то оазисе[10]...» (см. Достоевский, 1994, 67). Пустыня может являться образом моральной и духовной изоляции (Puškárová, 1994, 171). Когда Раскольников погружается в свой план убийства, он начинает сторониться общества и большую часть времени проводит в одиночестве в своей квартире. После совершения убийства он становится замкнутым в себе и отказывается от помощи семьи и друзей. Ему кажется, что никто не может его понять, что он один на свете со своими мыслями и чувствами.
Ещe один важный символ – камень: «...бежит по разноцветным камням...» (Достоевский, 1994, 67). Он символизирует прочное основание, веру, а также архетип Самости (Puškárová, 1994, 133). Для Раскольникова прочным основанием является упомянутая выше теория разделения людей на «обыкновенных» и «необыкновенных». Она имеет для него глубокое моральное значение, и поэтому возникает вопрос, совершил бы он это преступление, если бы не было этой теории. Архетип Самости означает самопознание и самим собой человек может быть, например, когда признает свою вину и осознает собственную неспособность. Несовпадение с самим собой приводит к невротическому состоянию (Puškárová, 1997, 59). Позднее Раскольников начинает сомневаться в теории, в которую он верит, в своих действиях, отношениях с семьей и друзьями. Этот факт можно считать причиной его невротических состояний. В конце концов Раскольников признает свою вину, но на это признание в значительной степени повлияло давление окружающей среды. Оно не исходит из его сущности, и поэтому нет окончательной встречи сознательного и бессознательного, нет внутренней свободы.
В символике сновидений Хиллмана тоже находится образ круга. Для него круг – это целостная, защитная система, которая стремится защитить нашу душу от демонов и паранойи. Круг также используется для определения времени, которое представляет собой цикл чередования дней и ночей. Этот цикл – наша сущность и наша судьба. Когда мы осознаем, что наша мысль, сердце и воля вращаются по кругу, происходит исцеление души (Hillman, 1999, 140–143). Раскольников осознает свою монотонную, незаметную жизнь без денег и решает изменить свою судьбу. Он думает, что, убийством старухи решит все свои финансовые, семейные и душевные проблемы, но процесс исцеления его души нарушается из-за его постоянной паранойи. Его жизнь снова возвращается в цикл чередования дней и ночей, мрачных мыслей и отсутствия перспектив на будущее.
Общим для обеих теорий сновидений является и образ воды. По мнению Хиллмана, вход в воду символизирует перемены, новую среду, на которую человек может влиять как положительно, так и отрицательно (Hillman, 1999, 132–134). В его жизни происходит много изменений, он вступает в контакт с новыми людьми, другими идеями и ценностями. Он влияет на свое окружение и позитивно, и негативно. Например, он помогает семье умершего друга, но в то же время своим поведением и мнениями беспокоит семью и друзей.
Последний символ – это в имплицитной форме образ еды: «...все обедают...» (Достоевский, 1994, 67). Еда во сне связывается с жертвами богам. Это процесс питания души, и важно отметить, где, когда, с кем и особенно, что едят и пьют люди во сне, потому что в греческой мифологии определенные продукты питания связаны с потусторонним миром и мертвыми (Hillman, 1999, 152). В контексте того, убийство старухи стоит рассматривать как жертвенный акт, совершенный с целью помочь как себе, так и другим. Раскольников «накормил» свою душу хорошим чувством, что он поступил правильно и помог своим окружающим. Поскольку ход обеда во сне не уточняется, более глубоко понять этот символ невозможно.
На основе результатов анализа мы пришли к выводу, что согласно теории сновидений К.Г. Юнга, этот сон имеет проспективную функцию, то есть Раскольников узнает из сна что-то о своем будущем. Также можем классифицировать этот сон как сон-предупреждение[11], так как сон предупреждает Раскольникова об убийстве старухи и показывает ему последствия этого поступка. Этот сон также относится к малым снам, потому что это своего рода послание из личного бессознательного, выражается в текущих жизненных проблемах – плохому финансовому положению и поиску самого себя. В сновидении мы находим общие (архетипальные) символы воды и круга и индивидуальные символы пальмы, пустыни, камня и еды. Для сна Раскольникова были плодотворны обе теории, но на основе теории и символики сновидений К.Г. Юнга нам удалось более детально понять связь сновидения с психическим миром главного героя, придуманным Достоевским.
Авакумов, С.В. (2023). Психология сновидения, доступ: 9.04.2023.
Берестнев, Г.И. (2023). Сонник Г.Х. Миллера: Структурное своеобразие и когнитивные модели толкования, https://cyberleninka.ru/article/n/sonnik-g-h-millera-strukturnoe-svoeobrazie-i-kognitivnye-modeli-tolkovaniya/viewer, доступ: 9.04.2023.
Васильева, И. (2023). Особенности метафор в «пророческих» сновидениях, https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-metafor-v-prorocheskih-snovideniya/viewer, доступ: 9.04.2023.
Достоевский, Ф.М. (1994). Преступление и наказание. Paris: Bookking International.
Lekeš, P. (2022). Вопросы самоубийства в произведении Достоевского «Кроткая»: (психологический подход). Slavica Litteraria, 25, 85–94.
American Sleep Association (2022). Dreams: What They Mean & Psychology Behind Them, American Sleep Association, https://www.sleepassociation.org/about-sleep/dreams/, accessed: 12.03.2022.
Antoš, M., Červeňák, A. (1980). Ruská literatúra XIX. storočia. Bratislava: Slovenské pedagogické nakladateľstvo.
Avakumov, S.V. (2023). Psikhologiya snovideniya, accessed: 9.04.2023.
Berestnev, G.I. (2023). Sonnik G.Kh. Millera: Strukturnoe svoeobrazie i kognitivnye modeli tolkovaniya, https://cyberleninka.ru/article/n/sonnik-g-h-millera-strukturnoe-svoeobrazie-i-kognitivnye-modeli-tolkovaniya/viewer, accessed: 9.04.2023.
Breger, L. (2019). Dostojevskij: Autor ako psychoanalytik, překlad B. Al Zafari. Bratislava: Nakladatel’stvo F, Pro mente sana.
Bright, B. (2013). Working with Dreams: Depth Psychology Techniques of Carl Gustav Jung and James Hillman, Depthinsights, https://www.depthinsights.com/blog/working-with-dreams-depth-psychology-techniques-of-carl-gustav-jung-and-james-hillman/?fbclid=IwAR21J516Wlz5pGs5cfT4U7FUjvcoVvpNLxQEDz0rArjNGqsMGcbIel05T8o, accessed: 8.04.2023.
Červeňák, A. (1999). Dostojevského sny. Pezinok: Fischer & TypoSet.
Červeňák, A. (1999). Tajomstvo Dostojevského: F.M. Dostojevskij v recepcii. Nitra: Pedagogická fakulta v Nitre.
Červeňák, A. (2008). Reflexie esteticko-antropologické. Nitra: FF UKF Nitra.
Dostoevskii, F.M. (1994). Prestuplenie i nakazanie. Paris: Bookking International.
Fábik, D. (2023). Čo je sen?: Odpovedá Freud, Jung, Solms a ďalší…, https://www.bratislavapsycholog.sk/co-je-sen/, accessed: 27.01.2023.
Hartmann, E. (2013). Sny. Trenčín: Nakladatel’stvo F, Pro mente sana.
Heretik, A., Marsalová Heretiková, A. (2020). Sny: Využitie v psychoterapii a osobnostnom raste. Bratislava IKAR, a.s.
Hillman, J. (1999). Sny a podsvětí. Praha: Portál, s.r.o.
Hillman, J., Shamdasani, S. (2014). Nářek mrtvých, O. Fafejta (překlad). Praha: Portál, s.r.o.
Hlbinná psychológia, Centrum spoločných činností Slovenskej akadémie vied, Encyklopedický ústav, https://beliana.sav.sk/heslo/hlbinna-psychologia?fbclid=IwAR0bxv5oxLwt63CpSb-JrQHgUgMl_OshTXqkaIzKibGdCv6XqeGO5pFtO-w, accessed: 7.04.2023.
Jacobi, J. (2013). Psychologie C.G. Junga, L. Menšíková, J. Kocourek, Z. Jančařík (překlad). Praha: Portál, s.r.o.
Jeffé, A. (2015). Vzpomínky/ Sny/ Myšlenky C.G. Junga. Praha: Portál, s.r.o.
Jung, C.G. (2017). Člověk a jeho symboly. Praha: Portál, s.r.o.
Mangual, W. (2023). Descent into the Underworld: James Hillman’s Dreamwork Model, https://www.academia.edu/11768113/Descent_into_the_Underworld_James_Hillman_s_Dreamwork_Model, accessed: 5.04.2023.
Pospíšil, I. (1995). Fenomén šílenství v ruské literatuře 19. a 20. století. Brno: Masarykova univerzita v Brně.
Pospíšil, I. (2013). K teorii ruské literatury a jejím souvislostem. Brno: Masarykova univerzita.
Puškárová, M. (1994). Kto má v rukách nevedomie?. Bratislava: Nakladatel’stvo SAV a STIMUL: VEDA.
Puškárová, M. (1997). Múdry starec: Analytická psychológia C.G. Junga v praxi. Bratislava: Nakladatel’stvo SOFA.
Vasil’eva, I. (2023). Osobennosti metafor v «prorocheskikh» snovideniyakh, https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-metafor-v-prorocheskih-snovideniya/viewer, accessed: 9.04.2023.
